Закат демократии уже наступил. Что придёт ей на смену? Поскольку Биткойн меняет саму ткань общества, нам придётся искать новые способы управления и сосуществования. С каждым годом, с каждым месяцем клоунская симуляция мира, в которой мы с вами живём, пробивает новое дно.
Это заключительная часть трилогии на основе постов Александра Светского (а вот ссылки на первую и вторую части). Я готовлю её в разгар геополитической катастрофы, в которой все стороны — так или иначе, с разным правом на то и из разных побуждений — лгут, маневрируют и пропагандируют, а невинные люди, которые хотели бы просто жить своей жизнью, спокойно и мирно, терроризируются, вытесняются, убиваются.
Тем, кто до сих пор верит в современные “представительные правительства” любого рода, наверное, уже и не помочь. Всё это безумие порождено нашими “государствами”, и да, свою лепту внесли все из них. Невиновны только частные люди, живущие со своими семьями в их чёртовых границах.
Никто из тех, кто принимает решения, — ни с чьей стороны — не переселён принудительно, не убит, не обстрелян и не потерял средства к существованию. Говорящие головы, политики и просто шарлатаны открыто призывают к эскалации, зная, что не понесут за это прямой личной ответственности — у них нет “шкуры в игре”.
Это продолжающееся безумие — следствие того, что правители с их ручными “народными представителями” не испытывают на себе прямых последствий своих действий. Обогащение для них носит вполне прямой и личный характер. Риски же и последствия “размазываются” по всем гражданам, в то время как сами они занимают привилегированное положение, обладая к тому же политическим иммунитетом и большими возможностями укрыться от преследования, если понадобится.
Простые люди в этих их играх — просто расходные пешки. А когда обогащение одного достигается ценой крови кого-то другого, можно не сомневаться: кровь практически наверняка будет пролита.
Следующий отрывок из книги Нассима Талеба “Рискуя собственной шкурой” ясно показывает эту логику и напоминает нам, почему нынешняя ситуация вообще стала возможна и почему это является историческим отклонением:
«…Принятие риска было неизбежным моральным кодексом на протяжении последних четырёх тысячелетий, вплоть до самых последних времён. От разжигателей войны требовалось быть воинами. Меньше трети римских императоров умирали в своей постели (при условии, что не были отравлены). Статус сопровождался повышенной степенью риска: Александр, Ганнибал, Сципион, Наполеон не только были первыми в бою, но заслужили свой авторитет благодаря непропорциональному проявлению мужества в предыдущих походах. Храбрость — единственная добродетель, которую нельзя симулировать (или подтасовать, как метрику). Лорды и рыцари были людьми, обменивавшими храбрость на статус, поскольку их социальный контракт заключался в обязанности защищать тех, кто предоставил им этот статус. Это первенство человека, идущего на риск — будь то воин или, что важно, торговец, — преобладало практически во всех человеческих цивилизациях; исключения же, как в фараоновском Египте или Китае эпохи Мин, где верхнюю позицию занимал бюрократ-учёный, оканчивались крахом»,
— Нассим Талеб, “Рискуя собственной шкурой“
Мы ещё остановимся на этом подробнее буквально в следующем параграфе, о монархиях, но достаточно сказать, что в нынешних “демократических представителях” вы не увидите сравнимой готовности принести разжигаемую ими битву к порогу собственного дома, нет: они будут рассылать электронные письма из своего уютного офиса, получая за это зарплату, оплаченную из ваших налогов, явных и скрытых (как инфляция). Собственно, это и есть самое безумное в нашем сегодняшнем положении, общем для большинства стран: современные правительства продолжают играть в эти игры, потому что мы не просто настолько глупы, что соглашаемся с этим их “правом”, но и платим им за это.
Если мы переживём этот великий фильтр, то наши потомки будут изумлённо качать головами, глядя на ту глупость, которую представляло собой сегодняшнее неэкономическое демократическое правление. Я с нетерпением жду наступления эпохи, когда в игру вновь будут возвращены ответственность и последствия, когда власть будет распределена по множеству конкурентных узлов, а от демократии останутся лишь смутные воспоминания. Я верю, что Биткойн открывает для нас путь к этой цели и может изменить траекторию развития человечества навсегда.
Будущее при биткойн-стандарте
Монархии
Наличие “шкуры в игре” — вот что делает монархию лучше демократии или любой другой современной формы “представительного” правления. Аргумент Талеба в цитате выше довольно ясно это показывает, но давайте не будем на этом останавливаться:
- Монархии в традиционном понимании (на современные конспирологические теории о рептилоидах отвлекаться не будем) управляются, по сути, частными собственниками, пусть и крупными. Их собственность — это капитал, в сохранении которого монархия естественным образом заинтересована. Да, слабоумный монарх может принимать неверные решения и прожигать капитал в обмен на “текущий денежный поток”, но базовая тенденция такова. Для представительных демократий же справедливо обратное, о чём мы подробно говорили в первой части серии.
- Наследственная природа монархий тоже является преимуществом. Это локализованная концентрация власти с более прямой ответственностью за последствия принимаемых решений, а в сочетании со стимулами частной собственности она должна порождать более справедливых “лидеров” по сравнению с победителями демократических конкурсов популярности, которые будут лгать, обманывать, красть и делать всё что угодно, лишь бы только пробиться во власть.
- Пункты 1 и 2 в сочетании со “шкурой в игре” побуждают монархов к принятию решений с более долгосрочным горизонтом планирования, направленных на сохранение их частной собственности, экономической жизнеспособности и продолжения рода. Это более низкое временное предпочтение и близость к экономическим последствиям создают благоприятные условия для разумной денежно-кредитной политики, налогообложения и законодательства (при всей врождённой глупости всех трёх).
Эти факторы напоминают мне пассаж из книги Ханса-Хермана Хоппе “Democracy, The God That Failed“.
«Исторически выбор принца был обусловлен его благородным происхождением, а единственной личной квалификацией, как правило, было его воспитание как будущего принца и хранителя династии, её статуса и владений. Это, конечно, не гарантировало, что принц не станет вредоносным и опасным. Однако стоит помнить, что любой принц, не справившийся со своей главной обязанностью — сохранением династии, — разваливший или разоривший страну, спровоцировавший гражданские беспорядки, смуту и раздоры или иным образом поставивший под угрозу положение страны и династии, сталкивался с непосредственным риском быть нейтрализованным или убитым другим представителем собственной семьи.
С другой стороны, получив хорошее образование и княжеское воспитание, монарх был гораздо более склонен к тому, чтобы быть функциональным правителем, чем тот тип личности, что с наибольшей вероятностью поднимается по политической лестнице при демократическом правлении»,
— Ханс-Херман Хоппе, “Democracy, The God That Failed“
Важно оговориться, что, как и Хоппе, я не предлагаю вернуться к монархии, равно как и никоим образом не защищаю налогообложение, денежную политику или законодательство любого рода. Я привожу это здесь лишь для сравнения естественных тенденций, присущих монархиям и демократиям (или иным представительным формам правления).
На спектре организационного безумия монархии могут эпизодически набирать больше баллов за счёт правителей-идиотов, но в среднем такие институты, как демократия, всегда будут набирать больше.
Это богатая тема, развивать которую можно долго, однако это выходит за рамки сегодняшней статьи. Всем интересующимся я рекомендую найти время и прочитать книгу Хоппе целиком.
Моя же цель здесь — просто рассмотреть элементы эмерджентных моделей управления, наиболее органичной из которых, пожалуй, является монархия, и посмотреть, как мы можем адаптировать их к миру, в котором существует Биткойн, — к миру, где непросто обеспечить полное и поголовное принудительное налогообложение, денежная инфляция невозможна, денежно-кредитная политика вспоминается как историческое недоразумение, законодательство и бюрократия дороги, убытки не социализируются, где граждане являются клиентами, а фискальное благоразумие и ответственность — добродетелями, которые операторы территории демонстрируют не на словах, а на деле, потому что ощущают прямую личную ответственность, а возможности для экономического спасения, напротив, сильно ограничены. Вот что меня интересует и что я намерен исследовать в первой половине сегодняшнего поста.
В завершение темы монархии процитирую Фрэнка Герберта, фантаста, визионера и автора цикла “Хроники Дюны”:
«В структуре монархий и сходных систем содержится то ценное, что стоит усвоить всем политическим формам. Мои жизни-памяти наполняют меня убеждениям, что правительство любого рода могло бы извлечь выгоду из обращения к этому ценному. Правительство может быть полезно для управления только до тех пор, пока обуздываются присущие ему наклонности к тирании. В монархиях есть кое-какие хорошие черты, происходящие из равенства конкретной «звездной» личности. Они способны ограничивать размер и паразитическую природу управленческой бюрократии. Они способны, когда необходимо, вырабатывать быстрые решения. Они отвечают древнему человеческому запросу феодально-племенной иерархии, где каждый знает свое место. Весьма ценно знать свое место, даже если это место временное. Весьма уязвляет, когда Тебя держат на месте против твоей воли. Вот почему я учу тирании наилучшим возможным способом — на примере. Моя тирания не забыта, хотя мои слова читаются по прошествии многих эпох. Моя Золотая Тропа — тому порукой. Я рассчитываю, что после моих поучений, размеры власти любому правительству будут делегироваться крайне осторожно»,
— украденные дневники Владыки Лето; Фрэнк Герберт, “Бог-император Дюны” (цитируется по переводу А.Б. Биргера)
Социализм
Демократии так или иначе посвящён весь этот цикл статей, а о проблемах демократии я подробно писал в первой его части, так что эту модель нет необходимости исследовать дальше. Вместо этого обратимся к социализму.
Все мы знаем, что многочисленные попытки воплощения социализма провалились, независимо от того, где, кем и под какими именно лозунгами они строились. Многие даже знают, почему он проваливается снова и снова, т.к. это нелепая, противоестественная и проэнтропийная идея.
Но при этом существует целая когорта людей, называющих себя “прогрессивными” или даже “социалистическими биткойнерами”, что у меня вызывает недоумение. Так что давайте кое-что проясним:
Социализм не может существовать при биткойн-стандарте. Точка.
Биткойн переводит социальный порядок и организацию на экономический стандарт, а идея “социалистической экономики” — это оксюморон.
Для существования экономики необходим расчёт. Как частная собственность, так и децентрализованный поток информации (где наибольшую точность обеспечивает ценовой механизм свободного рынка), в свою очередь, необходимы для получения значений, на основе которых этот расчёт производится.
В условиях социализма это невозможно, поскольку заранее определяемое распределение ресурсов не оставляет места для арифметических расчётов с целью более эффективного использования и экономии ресурсов, времени или энергии.
Если нет частной собственности и ценообразования, то не может существовать ни формы расчёта, ни экономии, а значит, мы находимся в царстве “политического”. В этом смысле социализм, коммунизм и любые их коллективистские родственники — всё это формы экономического регресса и возврата к примитивизму. Им нет места в биткойн-стандарте, являющимся по своей сути экономическим и эволюционным.
Биткойн не принадлежит к политической реальности. Это сырой органический капитализм в действии. Он сочетает в себе статическое (неизменная история блокчейна) с динамическим (мемпул, рынок). Это хаос, из которого в эмерджентном вероятностном процессе рождается порядок.
Здесь нет централизованного управления или устанавливаемого комитетом порядка. Последствия пребывания на таком стандарте не могут быть предопределены, как невозможно заранее просчитать экономические действия индивидов, вместе составляющих большую систему, каждый из которых сам контролирует ключи от своего капитала (своей частной собственности).
Непримиримые несоответствия здесь существуют на каждом уровне, и, потому на лоскутном одеяле городов-государств при биткойн-стандарте не может быть социалистических территорий (кроме как, может быть, в пределах числа Данбара). И мы должны мыслить за пределами этих сломанных парадигм.
Анархия и анархизм
Анархия, или “закон джунглей”, — одновременно наименее понятный и наиболее ненавидимый из всех видов человеческой организации, хоть и представляет собой, по сути, “естественное положение вещей”.
Живя в современных городах под “властью правительства”, люди полагают, что мы каким-то образом вышли и возвысились над джунглями, тогда как на самом деле всего лишь видоизменили их. То, что мы живём в парадигме государств, не означает, что эти “государства” не конкурируют между собой на макроуровне во вполне себе анархической парадигме (при всём стремлении к централизованно управляемому глобалистскому государству, в котором юрисдикционный арбитраж и пространство для эксперимента сведены на нет).
Отношения между Китаем, Россией, Северной Кореей, ЕС и США, хоть иногда и кажутся скоординированными, на самом деле являются анархическими. Стороны действуют в своих собственных интересах и координируют свои действия, когда это соответствует их геополитическим программам, только их координация или программы предполагают принудительное подчинение граждан. Иными словами, государства, действуют в парадигме анархии, а мы, граждане, вынуждены действовать в парадигме рабства.
Это хорошо показано в следующей цитате из Ювенала, вложенной в цитату из Эдмунда Бёрка, вложенной в цитату из Бенджамина Маркса, главного редактора сайта Economics.org.au:
«Даже абсолютное правительство не может полностью избежать анархии. У верховного судьи нет высшей власти; он находится в состоянии анархии. Поэтому любая критика анархии в защиту правительства оказывается несостоятельной, поскольку никто никогда не управляет правителями, и мы никогда не выйдем из анархии, однако именно идеей борьбы с анархией и обосновывается существование правительства. Эдмунд Бёрк назвал это “великой ошибкой, на которой … основывается вся законодательная власть”:
“Было замечено, что люди обладают неуправляемыми страстями, что делает необходимым защиту от насилия, которое они могут применять друг к другу. Для этого они назначили над собой правителей; но возникает ещё более серьёзное и сложное затруднение: как защититься от правителей?
Quis custodiet ipsos custodes?»
[«Кто устережёт самих сторожей?», Ювенал]
Здесь кроется большая проблема, которую не может решить никакое абсолютное правительство, ибо чем правление абсолютнее, тем более тираническим оно становится.
Итак, если анархия неизбежна и просто имеет разные вкусы, формы и размеры, то что же делать?
Во-первых, признать, что таково естественное положение вещей и, скорее всего, вы с этим сталкивались. Во-вторых, отделить организующий принцип “добровольно принятых правил” от более спорного “отказа от правителей”. Вы быстро поймёте, что это не страшно и не безумно.
Воскресный фермерский рынок в глубинке — это локальный пример анархии, где заинтересованные продавцы (независимо от того, насколько они дружелюбны и альтруистичны по отношению друг к другу) собираются, чтобы продать свои товары, не нуждаясь в том, чтобы какая-то бюрократическая власть указывала им, что делать.
Все свободные рынки, в сущности, одинаковы. Они возникают из анархии и сами находят своё равновесие, не нуждаясь в том, чтобы какой-то идиот-бюрократ их “регулировал” и путался под ногами. Вопрос не в том, как нам избежать этой реальности, а в том, как нам с ней жить.
Ответ всегда кроется в том, чтобы способствовать развитию более сильных личностей, более сильных сообществ и позволить рынку стимулировать инновации при защите и сохранении частной собственности (закона). Люди и добровольно формируемые ими группы вполне способны это делать в отсутствие монополии на насилие. Мы делали это задолго до появления “государства”, и продолжим ещё долго после его распада.
Биткойн вновь сделает возможной анархию в меньших масштабах, чтобы человечество могло процветать благодаря конкуренции и сотрудничеству, а не барахтаться по принуждению. Конечно, по мере осуществления этого перехода мы захотим познакомиться с различными видами анархии и их формами.
Начнём с “анархизма”.
Как следует из названия, это попытка кодифицировать анархию в способ сосуществования. Основной принцип заключается в том, что индивидуальная свобода может быть достигнута только в том случае, если власть, которой может обладать индивид, ограничивается властью над самим собой. Граница свободы одного человека — это собственность другого, а тот, кто пытается взять на себя власть над другими, подлежит изгнанию людьми, составляющими данное общество.
Анархо-капиталистическая разновидность — то же самое, за исключением того, что в ней подчёркивается центральное значение прав частной собственности (границы и ограничения) и капиталистического процесса (движущей силы прогресса). Из всех форм, эта представляется наиболее логически последовательной и практичной.
Анархо-социалистическая версия подобна странному трёхколёсному транспортному средству, которое не является ни трёхколёсным велосипедом, ни автомобилем, не работает и не является логически последовательным. Просто даже не тратьте своё время на такие глупости.
Волюнтаризм, ориентированный в большей степени на взаимодействие, нежели на власть, — это просто более “приемлемая” версия анархизма. Он признаёт, что свободное и функциональное общество зависит от свободного и добровольного участия составляющих его индивидов — принцип, находящий глубокое воплощение в Биткойне и демонстрируемый на местном фермерском рынке.
Агоризм — более активистская версия теоретических анархистских модальностей, в которой все отношения между людьми добровольны, но при этом люди вовлечены в контрэкономическую деятельность, чтобы минимизировать то, что они отдают государству в виде налогов, лицензионных платежей и т.д. Я полагаю, что это более переходная модальность, и, вероятно, менее применимая при биткойн-стандарте. Впрочем, увидим.
Обратите внимание, что общей чертой всех этих логически непротиворечивых вариаций анархизма является отрицание не правил, но именно правителей.
Эту разницу очень важно отметить.
Когнитивно-функциональные сторонники анархизма признают, что все игры и формы организации требуют правил, но отвергают идею “правителей”, выборных или абсолютных, которые могут менять эти правила по ходу игры. Они знают, что государственный аппарат, необходимый для такого управления, практически гарантирует, что наиболее ловкие преступники просто объединятся вокруг него. Захватив государственный аппарат, они могут просто постепенно менять правила в свою пользу или заставить других принять придуманные ими правила. Поэтому такие глупости, как демократия, всегда в итоге работают против тех самых “граждан”, которые за неё голосовали.
Поэтому так точна максима Михаила Бакунина:
Там, где начинается государство, заканчивается свобода личности, и наоборот.
Анархия — это естественная добровольная организация свободных, зрелых и ответственных людей, которые считают, что рынок может обеспечить всё необходимое людям лучше, быстрее и дешевле, чем это может сделать правительство с его вакуумом вместо экономических последствий.
Я знаю, некоторым людям трудно смириться с этой простой реальностью — может быть, потому, что они внутренне неадекватны и втайне жаждут, чтобы им указывали, что делать, а может быть, это проекция их собственного желания властвовать над другими. Или и то и другое в той или иной мере.
Как бы там ни было, те, кто критикует анархию и принцип неагрессии, ссылаясь как на примеры “либертарианства” на такие несостоявшиеся государства, как Сомали, просто идиоты. Если вы путаете защиту прав частной собственности и государство, это не делает вас ни остроумнее, ни бóльшим реалистом. Это делает вас неосведомлённым.
Все разногласия здесь сводятся к неспособности понять, что человек может защитить себя сам, равно как и любая другая форма группы или рыночной организации способна защитить и сохранить права собственности.
Новость № 1: человек — лучший помощник в защите своих прав.
Новость № 2: правительство вас защищает плохо.
Новость № 3: краеугольным камнем либертарианства и логически последовательных форм анархии являются права частной собственности. Тогда как проблема Сомали заключается в их полном отсутствии! В несостоявшихся государствах отсутствуют необходимые для мирного сосуществования ограничения и границы — там царит чистый хаос. Там нет капиталистического процесса, нет частной собственности. Есть только воровство и грабёж — то самое зло, против которого выступают либертарианцы и анархо-капиталисты.
Так что нет, Сомали — это не либертарианство, не анархизм и даже не анархия. Это слепой, безумный хаос несостоявшегося государства, не имеющего ни морального компаса, ни правил.
Здесь я ещё раз приведу цитату из Фредерика Бастиа:
«Всякий раз, когда мы возражаем против того, что делается правительством, социалисты [как защитники государственного вмешательства] делают вывод, что мы возражаем против таких деяний как таковых. Мы порицаем государственное образование. Тогда социалисты говорят, что мы против любого образования. Мы протестуем против государственной религии. Тогда социалисты говорят, что мы не хотим вообще никакой религии. Мы не согласны с равенством по воле государства. Тогда они говорят, что мы против равенства; и т.д., и т.д. Это всё равно, что обвинять нас, будто мы не хотим, чтобы люди питались, потому что мы не хотим, чтобы государство выращивало зерно»,
— Фредерик Бастиа, “Закон“
Монополия на насилие (как, например, в Сомали) этого не исправляет. Она просто даёт самому большому бандиту оружие и законное право на его использование, а затем превращается в институт, где собираются те, от кого мы хотим защититься.
Вместо прочного общества, в котором права частной собственности обеспечиваются в первую очередь самим человеком, а затем защищаются рынком конкурирующих поставщиков, мы получаем бюрократический аппарат, который использует свою монополию для посягательства на те самые права собственности, для защиты которых он был создан.
Анархическое общество — это общество, которое стремится к силе, устойчивости, независимости и ответственности. Оно меньше, проворнее и в большей мере ориентировано на общечеловеческие ценности. Все услуги, предоставляемые государством, — регулирование, лицензирование, судопроизводство, охрана порядка и оборона — могут предоставляться эффективнее конкурентоспособными частными структурами, подотчётными заказчику и рынку.
Единственное, чего мы добиваемся, централизуя и монополизируя эти необходимые услуги, — это даём преступникам сначала возможность спрятаться, а затем аппарат для “легального” совершения своих преступлений.
Локализм
Локализм представляет собой естественную антитезу глобализму. Это идея о том, что, вместо бюрократического комитета, принимающего решения от имени всё большего и большего населения, местные органы должны управлять местным населением, основываясь на уникальных культурных особенностях, ценностях и идеях, распространённых на соответствующих локальных территориях. В дополнение к этому, я бы включил сюда же и уникальные рельеф и ресурсы местной географии.
Конечная цель глобализма состоит в том, чтобы один комитет решал всё за всех на планете. Высокомерные умники полагают, что это хорошая идея, поскольку рассматривают людей как линейные сущности, которые можно просто вставить в электронную таблицу и сортировать и перетасовывать как цифры.
Локализм, с другой стороны, предполагает, что сложность является стандартом, и признаёт, что людей разных культур нельзя без разбора гнать в одном направлении, под одну директиву, как бездумных овец.
Локализм строится вокруг семейной ячейки, проецируется на племя (расширенную семью, соседей) и затем на сообщество. Он по определению не масштабируется за рамки “локального”, поскольку механизмами доверия являются репутация и отношения. Другими словами, у локализма есть естественный ограничивающий фактор: он не может работать в популяциях, достаточно больших для того, чтобы репутация переставала прослеживаться. Ограничения на плохое поведение возникают естественным образом как способ гарантировать, что вы не будете изгнаны из местного комьюнити или общества.
В отличие от этого, на крупных территориях, охватывающих миллионы и даже сотни миллионов людей, где потенциальные грабители не знают своих жертв, человеческое стремление обогатиться за чужой счёт, напротив, практически не сдерживается. А вершиной этого достижения со знаком “минус” является демократия.
Демократия разрушает семейную ячейку, замещая зависимость от семейных связей зависимостью от государства. Государство становится родителем, воспитателем, опекуном, няней, дядей, тётей, а со временем и повелителем.
Не зря для обозначения правительственного аппарата со временем появились (и неплохо прижились) такие названия как “опекунское государство”, “дядюшка Сэм”, “железная нянька”.
Демократия — это антиответственность, она атакует общество в самое его сердце и на самом важном уровне: индивидуальном. Устраняя ответственность, вы превращаете индивидов в младенцев. Этот процесс превращается в самоподдерживающуюся нисходящую спираль, где чем более инфантильными становятся люди, тем в большей мере они нуждаются в опекающем государстве, и чем больше разрастается это “железная няня”, тем более инфантильными становятся люди.
Именно это мы наблюдаем в обществе сегодня. Массы деградировали до состояния не овец даже, а бездумных послушных леммингов, марширующих по приказу прямо к обрыву.
Локализм — это философия ответственности, взаимоотношений, репутации и крепких сообществ, отказывающихся от опоры на крупные государственные институты и от зависимости от них.
Он не только более морально последователен, поскольку позволяет людям объединяться вокруг схожих ценностей, создавая внутреннюю однородность (мир) и внешнюю неоднородность (разнообразие), но и по тем же причинам является единственным экономически целесообразным способом управления территорией. Это как продолжение идеи “1000 истинных фанов” Кевина Келли или просто идея ниши. Ниши намного более прибыльны. Массовый рынок остаётся жизнеспособным лишь постольку, поскольку махинации государства создают эффект Кантильона, позволяющий корпорациям-зомби и инсайдерам сохранять конкурентоспособность за счёт добычи, регулятивных рвов и доступа к свободным деньгам.
Локализм — это лекарство от глобализма, но чтобы он был успешным, необходимо сначала вылечить политику и этатизм. Должны существовать нерушимые экономические “границы”, за которые мы все обязаны отвечать в силу их существования. Думаю, уже можно не повторяться, что является лекарством от этого.
Локализм и Биткойн совместимы. Даже более того: они как кровь и тело, или рыба и океан. Чтобы локализм работал и не был разрушен какими-то неуклюжими бюрократическими дураками (или злонамеренными акторами), стоимость защиты своего богатства должна быть низкой, а последствия неэкономического (т.е. неуравновешенного политического) поведения должны быть весомыми и немедленными.
Локализм — это естественное состояние, но естественное состояние не может процветать, не говоря о выживании, когда искусственное состояние обволакивает, поглощает и разрушает всё вокруг.
С другой стороны, локализм и такие масштабные формы управления, как демократия, совершенно несовместимы.
В конце концов, мы придём к локализму. Мир должен и будет фрагментироваться. Вопрос только в том, как именно мы к этому придём.
Будем ли мы ещё существовать с инфраструктурой, на создание которой потратили столетия, или успеем разнести её в клочья и оказаться в “локалистской” парадигме с технологиями не более совершенными, чем у амишей или даже хуже.
Моя надежда состоит в том, что мы разделимся на города-государства и преобразуем капитал, который сегодня сознательно растрачивается впустую. Оптимальная экономическая эффективность, по-видимому, будет достигнута именно с управлением на местном уровне, а также при оптимальном количестве населения, позволяющем получить экономию от масштаба без его отрицательных эффектов, характерных для крупных городов и государств.
Мафия
Прежде чем переходить к завершающей теме цикла, хочу рассказать вам небольшой случай.
Как-то раз в Вегасе, высаживая нас неподалёку от торгового центра, где незадолго до того произошёл очередной шутинг, водитель Uber сказал нам, чтобы мы были осторожны, и обронил вскользь: «Этого бы никогда не случилось, пока здесь заправляла мафия».
Меня это заинтересовало. Это был явно консервативный человек лет, наверное, пятидесяти, на вид заведомый сторонник “закона и порядка”, и… выступал за мафию?
Я спросил его, кто же, по его мнению, управляет Вегасом теперь. Он отвечал (я чуть перефразирую): «Старую мафию вытеснила корпоративная. Стариков сюда больше не пускают, а тем, кто пришёл к власти, плевать».
То есть этот джентльмен признавал, что “мафия” была институтом закона и порядка, и, хоть он и не сформулировал это таким образом, в сущности он говорил о том, что, поскольку старая мафия была более экономически ответственной (поскольку не могла печатать деньги или покрывать последствия своих ошибок путём налогообложения), качество оказываемых ею “услуг”, было выше того, что предлагает сегодняшнее правительство Лас-Вегаса.
Это согласуется с идеей о том, что правительство по своей сути — это просто самая большая “мафия”, в которой больше всего вооружённых головорезов. Они побеждают не потому, что они лучшие, а потому, что могут финансировать себя за счёт наиболее широкомасштабных форм грабежа (налогообложения и инфляции) и удерживать за собой “монополию на насилие” для укрепления своей власти.
Понимая это на том или ином уровне, самые ловкие преступники просто руководствуются максимой «Если не можешь победить, то присоединяйся». В этом и состоит опасность правительств и легальных монополий любого рода: они сами превращаются в то, от чего должны были нас защищать.
Когда позже я вспоминал того водилу, его слова напомнили мне о книге “The Sovereign Individual”, на всём протяжении которой авторы отмечают рост мафиозных и бандитских группировок на фоне распада государства. По мере разрушения властных структур появляются новые участники, заполняющие образующиеся пустоты.
Интересно, как будет выглядеть меняющийся мировой порядок, когда преступники поймут, что государство перестало быть наилучшим известным аппаратом для воровства? Будет ли новый виток роста мафиозных структур? Как они будут формироваться на фоне становления биткойн-стандарта?
Будут ли эти территории управляться, по сути, экономически ответственными “мафиями”, предлагающими услуги по защите по более справедливым рыночным ставкам, чем это делают нынешние монопольные и безальтернативные правительства, которым мы подчиняемся? Будут ли управляющие этими мафиями семьи напоминать монархии в миниатюре?
Я не знаю, но хаос, несомненно, наступит, пока не будет достигнута новая стабильная анархия.
Эпоха меритократии
В заключение рассмотрим, как может функционировать общество, построенное на Биткойне, и как ценность и меритократия вытеснит политику как способ социальной организации.
Размышления о том, как Биткойн влияет и будет влиять на организацию человеческого общества, открывают перед нами множество “кроличьих нор”. По многим из которых БитНовости со своими читателями уже спускались.
В заключительной части этой серии я хочу поговорить об идее меритократии, и рассмотреть также некоторые вариации этой модели, которые, по моему мнению, Биткойн делает возможными.
Повторюсь: как вы могли заметить, содержание второго и третьего постов серии составляют почти исключительно мысленные эксперименты. У меня нет ответов на все вопросы, более того, может не быть и ни одного ответа. Идея в том, чтобы начать всерьёз думать об этих вещах уже сейчас, потому что проецировать абсурдные и трагичные курьёзы вроде сегодняшней демократии на Биткойн и, что ещё важнее, на будущий биткойн-стандарт — это вернейший рецепт для провала.
На пути к эпохе меритократии мы должны всегда помнить о подлинном конфликте: о противостоянии между экономическим и политическим путями развития. Важно понимать, что реальное различие между государством и анархией сводится к контрасту между принудительным (централизованная и обязательная система) и свободно формируемым (децентрализованная и добровольная система) порядком.
Биткойн — это наша возможность отклонить маятник от тирании принудительных систем и вернуться к возможности их свободного формирования.
Работа
Не хочется вдаваться в “метафизику труда”, поэтому просто отмечу, что труд — это основа производительности, а производительность — основа прогресса. Невозможно иметь общество без выполнения работы.
Работа → Производительность → Прогресс → Общество
Вот ясная иллюстрация того, насколько в действительности сломан современный мир: сопоставьте эту базовую прогрессию выше с тем фактом, что вы не можете просто прилететь в любую страну и работать на кого-то. Демократические политически мотивированные институты, которые мы называем правительствами, не особенно интересуются экономической реальностью и производительностью, занимаясь вместо этого идиотским протекционизмом, чтобы бездумные массы, проголосовавшие за сохранение их у власти, могли и дальше получать свои пособия и подачки.
Киберпространство стало первой сферой, вырвавшейся из щупалец идиотического государства, позволив людям выполнять работу для других и приносить пользу независимо от их национальности и местонахождения.
Но и при наличии такой возможности выйти за пределы пространства и местонахождения, вмешательство государства через его влияние на банковскую и платёжную системы сделало эту победу лишь частичной. Возможность получать оплату за работу зависит от разрешения властей, которые хотят вас пометить, поставить на вас клеймо государственной принадлежности и записать все ваши данные, чтобы потом “законно” отнимать у вас часть денег.
Просто завести банковский счёт на территории, где вы не являетесь “законным резидентом”, практически невозможно. Работа — ещё один уровень невозможности, требующий оформления гор документов и месяцев человеко-часов, впустую растрачиваемых на бюрократические процедуры и унижения.
И снова Биткойн решает эту проблему. Попробуйте сами: скачайте кошелёк, сохраните ключи, дайте кому-нибудь адрес, чтобы заплатить вам за выполненную работу, товар или услугу. Всё просто — ценность за ценность. Никаких посредников, никаких разрешений, никакой лишней траты драгоценного времени жизни.
Биткойн инвертирует безумие статус-кво, когда сначала нужно выпросить разрешение. Он позволяет людям работать, создавать богатство, и однажды, когда управление перерастёт в систему оплаты за предоставленные услуги, pay-as-you-go, вы будете платить ровно за то, что вам нужно, — как любой нормальный клиент. Хотите жить в самом красивом городе? Нет проблем, это означает более высокий членский взнос. Хотите жить дешевле? Конечно! Для этого запроса на рынке будут другие предложения.
В биткойн-стандарте возможность жить и работать где угодно, для кого угодно и без необходимости в разрешении становится стандартом де-факто — как в интернете, так и в физическом мире.
Понятия “номер социального страхования” или “разрешение на работу” выбрасывается в окно, потому что (а) это будет совершенно неисполнимо в интернете, и (б) операторы цитаделей, ища больше клиентов, будут заинтересованы в привлечении продуктивных и компетентных кадров на предприятия, работающие в их границах.
Вот куда мы идём. «И там, куда мы направляемся, не нужны дороги» (“Назад в будущее”).
Власть достойных
Работа и заслуги неразрывно связаны друг с другом.
Отношение Биткойна к использованию энергии на уровне сети в сочетании с криптографическим подходом к сохранению прав собственности на метауровне приводит к намного более глубокому отношению к работе — а значит, и отношению к заслугам, — чем многие первоначально замечают.
Само существование Биткойна создаёт условия, в которых как индивидуальное поведение человека, так и структурная ориентация общества, тяготеет к продуктивности, прогрессу и, главное, к признанию заслуг.
Забавно здесь возвращаться к этой идее, потому что именно с неё я начинал первую часть этой серии постов. Мой аргумент там заключался в том, что Биткойн меритократичен. И хотя я понял, что само по себе это утверждение не вполне корректно (Биткойн — более сложное явление, и строго меритократическим не является), верно и то, что отношения и социальная координация должны будут переводиться на более меритократические рельсы, без чего невозможно процветание. В основе этого лежит мощная идея: Биткойн возвращает в игру прямые последствия и личную ответственность, напоминая нам о срединном пути.
С учётом этого, что же такое “меритократия”?
Прежде чем искать ответ на этот вопрос, было бы полезно прояснить, чем она не является, потому что помните: там, куда мы направляемся, не нужны дороги. Если, запутавшись, мы понастроим метафорических дорог на метафорических океанах, это точно ничего не прояснит и не улучшит. Проецируя в будущее сознание и рамки нашей нынешней парадигмы, мы не создадим лучшего общества.
Ложная меритократия
Мы все (наверное) слышали этот термин, меритократия, но верно ли мы понимаем его значение? Потому что здесь очень легко запутаться, поверив в какие-то непоследовательные и красиво звучащие обманки. Вспоминая собственную наивность где-то в 2014, я бы и сам повёлся на многие из них.
Но все мы знаем, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Многие из нас, кто может распознать проблему частично, но полностью ошибается в её диагностике, часто склонны наслаивать друг на друга ряд нелогичных и непоследовательных идей, становясь в итоге больше угрозой, чем союзником.
Поэтому я бы сказал даже, что чертовски важно иметь основы понимания Биткойна, австрийской экономики или анархо-капитализма, прежде чем отстаивать какие-либо политические идеи. Расплывчатые банальности или невыполнимые заявления типа “равные возможности для всех” и “лучшее образование — право каждого ребёнка” — признаки того, что необходимая работа ещё не проделана.
И произвольное определение государственных деятелей как “экспертов в своей области”, “руководствующихся разумом и наукой”, — это не то, что делает нечто меритократическим. На самом деле это путь прямиком в ад, как показали “ковидные” годы. В отсутствие изучения морали и этики (во многом, именно эти области исследуются в традиционных религиях) светское государство просто становится новым богом, а послушание им — религией.
Наконец, идея о том, что “правительство” — это институт, способный компетентно выполнять всё, что обещает, — это нонсенс. Правительство и меритократия, т.е. власть достойных, — идеи несовместимые. Политика может воплощать в себе власть достойных только в том случае, если они несут прямую экономическую ответственность за принимаемые решения. Когда же политика является сферой деятельности правительства, которое может влиять на экономику через денежную эмиссию, мы попадаем в циклическую ловушку, из которой сейчас и пытаемся выбраться.
Вот почему даже самое разумное определение меритократии (что-то вроде анархо-капиталистического, волюнтаристского общества), хоть и прекрасно в теории, нереализуемо без Биткойна.
Биткойн — это то, что делает реальный меритократический способ организации людей возможным. Альтернативы ему нет. Для меритократии необходимы частная собственность, proof-of-work, экономические последствия/расчёты, свободные рынки и цены.
До тех пор, пока существуют механизмы приобретения, накопления и защиты богатства политическими средствами, а также социализации последствий от плохих решений, общество всегда будет скатываться в тиранию бездумных масс.
Давайте теперь попробуем разобраться, как может выглядеть и ощущаться становление подлинной меритократии.
Меритократия
При всей логической и экономической последовательности различных направлений анархизма, все они, похоже, не справляются с необходимостью создания иерархий и властных структур.
Занимаясь бизнесом более десяти лет и будучи координатором групповых выездов, я прекрасно понимаю необходимость лидерства и определённого уровня влияния (власти?) на участников группы. Эта форма власти не является принудительной, но она директивна и весома.
Иерархия компетенций является краеугольным камнем здорового функционирования любой группы. Анархическая идея о том, что иерархий не существует, на мой взгляд, ошибочна. Нюанс заключается в различии между иерархией компетенций и иерархией указов: первая — экономическая и моральная по своей природе, вторая — политическая и аморальная.
Авторитетная власть, на мой взгляд, необходима. Но не просто произвольный авторитет, его нужно заслужить. Взять отношения мастера и ученика. Мастер имеет власть и влияние на своего ученика в силу того авторитета, который он зарабатывал годами, оттачивая своё мастерство.
Заработанный авторитет обуславливается заслугами. Чтобы стать лучшей версией себя, необходимо работать над собой, тратить время и энергию на то, чтобы строить, создавать и преодолевать энтропию. Эта манифестация жизни, которую вы проявляете в своём стремлении к совершенствованию, и есть в моём понимании способ определения “достойных”, и на макроуровне, на мой взгляд, является наиболее естественным способом организации общества.
В значительной степени это определяющая линия того, как мы организовывались на протяжении тысячелетий, подобно тому как капитализм существовал и будет существовать всегда, независимо от того, насколько сильно вы затушёвываете и искажаете его политическими средствами. Людям нужно есть. Компетентность — высший критерий отбора.
Проблема, как всегда, в том, насколько немеритократическое произвольное управление способно заразить систему и привести к её распаду, противодействуя этой органической самоорганизации и даже обращая её динамику вспять.
Энтропия коварна, и она всегда только и ждёт, когда мы сами ступим на её путь. В человеческой истории были меритократические империи, разрушенные наслоениями и метастазированием лжи; а самая большая и опасная ложь — ложь экономическая, которую мы продолжаем пересказывать друг другу на пути к голоду и забвению.
Как показано во второй части, если политические мотивы определяют экономические решения, система будет постепенно, сантиметр за сантиметром, расходиться с объективной экономической реальностью, пока полностью не перестанет ей соответствовать. Такая система принятия решений становится полностью бесполезной: империя меритократии превращается в империю лжи.
Каждый большой крах — это следствие ориентирования на реальных территориях по ложным картам. А ложные карты — всегда результат преступной гордыни и умышленной слепоты, т.е. беспредельного разрастания политического. В этом положении мы и находимся сегодня: глобальная империя обмана, готовая обрушиться сама на себя под тяжестью собственной глупости и фальши.
Но самое тёмное время — перед рассветом, так что это также время больших возможностей. Альтернативный путь, открытый благодаря появлению Биткойна, может помочь нам преодолеть это непрекращающееся вырождение и разрастающуюся подобно раковым образованиям ложь, сделав главные экономические законы невосприимчивыми к влиянию политики.
Оказавшись на коротком поводке экономической ответственности, политические идеологии вынуждены будут адаптироваться к настоящей территории — к реальному положению дел — и оттачивать свой подход, либо попросту прекратить существование. Альтернатив нет. Не остаётся места для фантазий — только для коррекции и адаптации, подобно тому как эволюционирует сама жизнь. Политическая сфера в результате должна сократиться и функционировать как локальные стратегии, а не как глобальная доктрина или мандат.
Так я понимаю меритократию и считаю, что энергетические деньги — в нашем случае Биткойн — являются необходимой предпосылкой для перехода к этой модальности сосуществования.
Меритократический феодализм
Итак, если Биткойн приближает нас к лучшему “меритократическому порядку”, то как могут выглядеть реальные социальные страты, или “слои”, в таком обществе будущего?
Прежде всего, проясним некоторые термины и избавимся от путаницы. Феодализм обычно воспринимается как грубый, коррумпированный, элитарный и устаревший общественный строй из средневекового прошлого. Однако мало кто из тех, кто его клеймит, осознаёт, что сегодня мы живём в технократически-феодальном мире. Они смотрят на средневековье со снисходительной усмешкой, при этом прилежно исполняя свою роль в современной и более коррумпированной версии их предполагаемого худшего кошмара.
Более того, не потратив ни минуты на самостоятельное размышление и просто проглатывая то, чем их индоктринирует образовательная система, они и не понимают, в чём, собственно, заключались проблемы феодализма.
Дело не в том, что при феодализме общество разделено на классы, а в том, что эти классы могут становиться статичными и затвердевшими, что представители каждого класса будут оставаться в нём независимо от того, какую ценность они создают, каковы их производственные возможности, заслуги или их отсутствие. И, внезапно, это свойство мира, в котором мы живём сегодня!
Такие зомби-компании, как IBM, Hertz и Boeing, работают только потому, что правительство выручило их некомпетентные задницы на деньги налогоплательщиков. Тем самым оно сделало классы современного феодализма статичнее, а наши относительные позиции в иерархии — ещё более несправедливыми.
Для функционального общества необходима классовая мобильность. Возможность повысить свой статус благодаря заслугам и понизить его в результате ошибок и просчётов — оба эти фактора являются абсолютно критическими. Это то, что делает игру честной, а игра продолжается только в том случае, если она честна.
Для того чтобы система была структурно целостной и устойчивой, в социальных иерархиях должна существовать структура положительных и отрицательных стимулов, действие которой распространяется на всех участников во всех классах. Если для разных игроков действуют разные правила, игра начинает разрушаться.
Именно поэтому я предлагаю идею “меритократического феодализма”. Она объединяет в себе организующие принципы иерархий и классов с динамической природой статуса, усилий, заслуг и ценностей. Кажется, что именно такие структуры и их разновидности будут возникать при биткойн-стандарте.
Частные цитадели
Хотя меритократический феодализм рассматривает внутреннюю структуру конкретного общества, каждое такое общество существует в своего рода “цитадели”. Это не обязательно подразумевает замок с подъёмным мостом, однако не исключает и такой возможности.
Идея о появлении городов-государств, цитаделей, закрытых сообществ и, возможно, в более широком смысле, эфемерной “биткойн-цитадели”, существующей вне конкретного времени, места и пространства (как это было, скажем, с еврейским народом на протяжении тысячелетий), не только убедительна, но и вполне возможна.
Более эфемерная версия — это, в общем, то, с чего мы начинали, и такие явления, как биткойн-твиттер, представляют собой своего рода ранние проявления подобных цитаделей. Спонтанные онлайн-комьюнити, в которых собираются единомышленники и либо соглашаются, либо ругаются друг с другом из-за мелких разногласий, порой могут производить полубезумное впечатление, однако являются неотъемлемой частью формирования ранних альянсов, которые однажды могут открыть двери формированию цитаделей в реальном мире.
Они могут начинаться как просто real-life продолжения интернет-сообществ, постепенно становящиеся всё более самодостаточными и независимыми, или иметь более коммерческий характер, как, например, проекты Free Private Cities Foundation, реализуемые в Гондурасе.
В любом случае центральными темами являются:
- Их возникновение и более волюнтаристский характер (особенно в киберпространстве).
- Для офлайн-сообществ в реальном мире, их частный характер и локальный масштаб.
- Если территории достаточно малы, они могут координироваться через некую форму комитета, возглавляемого наиболее мудрыми и компетентными.
- Если территории достаточно велики, чтобы стать городами, то они могут управляться частными владельцами или “CEO-королями”, подобно тому как сегодня управляются отели или курорты.
И самое главное, развиваются отношения между управляющими и управляемыми.
Если вы читали первую часть серии, то вам уже знакома эта диаграмма:
Я понимаю, что это звучит как натяжка, но если вы не считаете такое развитие вероятным, видимо, вы ещё не потратили время на то, чтобы оценить последствия, которые Биткойн окажет на поведение людей на микро- и макроуровне. Возможно, вы просто находитесь в плену существующей парадигмы, её догм и пропаганды.
«Похоже, что чем больше свободы мы теряем, тем меньше люди способны представить себе, как свобода может работать. Завораживающее зрелище. …
Идея приватизации дорог или водоснабжения кажется нам дикой, хотя у нас есть долгая история и того и другого. Люди удивляются даже, как можно получить образование в отсутствие государственных школ, как будто рынки сами не создали в Америке самое грамотное общество в мире в XVIII и XIX веках.
Этот список можно продолжать до бесконечности. Но проблема в том, что в нашем обществе и культуре разрушается способность представить себе свободу — сам источник жизни цивилизации и человечества, — и чем меньше у нас свободы, тем меньше люди способны представить себе, что такое свобода, и тем меньше они готовы бороться за её восстановление»,
— Лью Рокуэлл, 2010
Идея цитаделей требует, чтобы вы представили себе мир, в котором больше не существует идиотских государственных правительств. Я знаю, что это может быть трудно — может быть, из-за нехватки смелости или воображения, или из-за того просто, что наши воля и интеллект подавлены постоянной бомбардировкой глупостью, извергаемой из каждого экрана и динамика вокруг нас.
Я понимаю. Но наша обязанность — сделать шаг вперёд несмотря на всё это. Если мы сами не вытащим себя за волосы из этого безумия, то идиоты в правительстве точно не сделают этого за нас — вот уж в чём можно быть уверенным.
Статус-кво не может продолжаться. Мир разваливается на части. Нами правят люди, едва годные для дома престарелых, живущие наполовину уже в своей альтернативной реальности, зато одержимые манией величия. Они делают вид, что управляют странами, но только потому, что наша пассивность и сила привычки им это позволяет. И они всегда рады объяснить вам, что вы и не должны ничем владеть, а должны быть довольны своей ипотекой и потребительскими кредитами.
Частные цитадели — не просто идея. Они необходимы.
Членство и клубы
Как эти цитадели могут работать? Какова их экономическая модель? Как они будут оплачивать услуги, оборону, безопасность и инфраструктуру? Будет ли их модель предельно минималистичной или предлагать полный набор услуг?
Опять же, невозможно одним умом объять, какими будут все эти варианты, не говоря уже о тонкостях и нюансах, неизбежно возникающих по мере обучения и итерирования. И единственный известный нам механизм, способный решить эту проблему, — это свободный рынок.
Я полагаю, что в мире будет проводиться множество экспериментов, и победят лучшие из методов. Более того, то, что определяется как “лучшее”, будет варьироваться от региона к региону, между людьми и культурами. Я могу представить себе целый ряд “рынков для жизни”, где конкуренция и экономическая ответственность побуждают участников предоставлять более новые решения по более выгодным ценам.
Но, хоть я и не могу предсказать точный результат этих экспериментов, у меня есть представление о том, какая общая экономическая модель может превзойти другие. Это Governance-as-a-Service (GaaS), или “управление как услуга”.
С помощью этих моделей мы уже совершили революцию в сфере услуг и в киберпространстве, добившись благодаря конкуренции улучшения характеристик, повышения ценности и снижения цен. Почему бы теперь не применить подобную модель в “реальном мире”?
Вспомните курорт или отель, работающий по системе “всё включено”. Или, скажем, членство в Soho House. Вы платите некий членский взнос, покрывающий определённые базовые расходы, и можете выбрать также какие-то дополнения или вариации, которые сделают ваш контракт с поставщиком услуг индивидуальным.
А можете иметь несколько членских договоров на разных территориях и использовать их по своему усмотрению. Можно представить себе и приобретение прав собственности или пожизненного членства на определённой территории досрочно с последующей сдачей части своих прав в субаренду, когда это вам целесообразно. Есть и модель “таймшера”, используемая сегодня как эффективное средство объединения ресурсов для совместного владения частной собственностью. Кто знает? Варианты масштабирования первоначальных цитаделей, а затем и их эксплуатации, не только бесконечны, но и превосходны.
Почему же нам кажутся оправданными сомнения в том, что коммерчески ориентированные структуры каким-то образом не способны обеспечить всё то, что может обеспечивать некомпетентное правительство?
Мне, честно говоря, кажется абсурдной мысль о том, что какое-либо государство, принимающее решения так, будто существует в экономическом вакууме, может когда-либо превзойти подобного частного поставщика городского управления-как-услуги. Первые живут тем, сколько денег выкачивают из населения, вторые — тем, насколько хорошо обслуживают своих клиентов.
Нет абсолютно никаких аргументов “за” государственное управление, кроме того, что сегодня оно держит “самую большую палку”. Это не оправдывает его существование, напротив, это должно побудить нас глубоко задуматься о том, как лишить этих людей власти и подорвать систему изнутри, пока они не рассыплются и не растворятся. Почему? Потому что именно их нам нужно остерегаться больше всего, они — величайший из возможных агрессоров.
CEO-короли
Теперь… Кем же на самом деле могут быть эти операторы территорий?
Назовём их “CEO-королями”.
В силу того, что Биткойн отменяет государство, я вполне представляю себе возвышение своего рода королей, лордов и дворян. Это будет новая эра экономически ответственных монархов, управляющих своими территориями и обслуживающих своих клиентов так же, как это делают великие инновационные компании.
В своих владениях они короли. Они обладают высшей властью, поскольку являются верховными собственниками. И хотя это может быть сопряжено с рисками, естественный механизм балансировки оказывается встроен в эту систему в силу цифровой природы богатства и взаимоотношений между управляющим и управляемым.
Как уже говорилось, Биткойн обеспечивает мобильность — не только перехода между социальными стратами, но и перехода между юрисдикциями. Как следствие, Биткойн трансформирует отдачу от насилия: он повышает стоимость нападения и снижает цену защиты, торговли и сотрудничества.
Будущие CEO-короли будут жить и умирать в соответствии со своей прибылью, а прибыль эта будет зависеть от обслуживания их клиентов.
Конечно, некоторые из них могут стать тиранами, но в мире большего выбора и мобильности богатства отдача от тирании будет значительно меньше.
На самом деле, риск загнать свою территорию в экономически безвыходный кризис, чтобы потом вынужденно продать её за считаные сатоши консорциуму более крупных операторов, означает, что вы скорее дважды подумаете, прежде чем гадить там, где сами живёте.
Мы уже начинаем видеть первые признаки этой трансформации. Рискну сказать, что одно из важнейших заявлений Букеле — может быть, даже важнее признания биткойна законным платёжным средством, — было следующим:
Больше всего (с точки зрения лидерства) мир сегодня нуждается в экономически ответственных операторах территорий — как смесь Стива Джобса и Джона Кеннеди: харизма, прозорливость, креативность, деловая хватка и сосредоточенность на продукте и обслуживании клиентов.
Биткойн делает такое будущее возможным.
Лидерство
Небольшое замечание о лидерстве.
На днях знакомый управленец рассказал мне короткий случай. Он как-то спросил своего бывшего сотрудника, хочет ли тот быть лидером и что это означает. Тот отвечал просто, что это значит “быть главным”.
В этом нет ничего необычного. Большинство людей путают лидерство с контролем, диктатом, приказами и с “быть главным”. Я и сам как-то так это воспринимал, когда был моложе, но, повзрослев, пришёл к пониманию того, что настоящее лидерство — это ответственность и наделение нужных людей нужными полномочиями.
Поэтому, хотя да, в какой-то мере лидер отвечает за поиск этих людей, эффективный лидер на самом деле не отвечает за мелочи. Он по определению не может быть помешанным на контроле микроменеджером, как большинство современных статистов, — ведь тогда он будет неэффективен.
Это определяло очень многих из лучших лидеров прошлого, и именно такой архетип должен стать доминирующим среди лидеров нового мира.
“Сеть диктаторов”
Ну и напоследок, чтобы разозлить ещё побольше людей…
Как эти CEO-короли будут взаимодействовать на макроуровне? Будут ли они создавать альянсы? Существуют ли экономические преимущества у партнёрства и объединения с другими CEO-королями и территориями?
Слышали о Star Alliance? Это глобальный альянс авиакомпаний, созданный пятью “конкурентами”, которые поняли, что, хоть они и ведут отдельный бизнес в одной области, им имеет смысл создать общую сеть, которой смогут пользоваться клиенты каждой из компаний альянса.
Разумеется, это было ещё до того, как авиаперелёты были захвачены правительствами и превратились в одно из самых унизительных развлечений на Земле, с 2001 и, особенно, с 2020 года. Ещё один пример некомпетентности и бездарности государства.
Если устранить разрушительное государственное вмешательство, то мы можем увидеть, как то же самое происходит с рынками жизни. По мере того как каждая из этих возникающих цитаделей будет становиться своего рода узлом физического мира, они могут образовать сеть цитаделей и территорий, объединённых вокруг экономических преимуществ Биткойна, — в силу своей взаимодополняющей природы или для достижения общих целей и ценностей.
Вопрос, который я бы хотел поставить, заключается в следующем: делает ли Биткойн возможным создание локальных и экономически ответственных “диктатур”?
Мне кажется, это интересная идея, и она может сработать в мире, где отдача от насилия изменилась так, что затраты на нападение значительно превышают стоимость защиты.
Я понимаю, что слово “диктатор” триггерит примерно 100% людей. Я в действительности имею в виду лидеров, но этих лидеров наверняка назовут диктаторами, и в значительной мере на первых порах им, вероятно, придётся действовать более авторитарными методами. Есть средства для мирного, а есть для военного времени.
Попробуйте подумать об этом в такой перспективе. Человек прежде всего должен быть диктатором собственной жизни и ресурсов. По мере расширения его частной собственности расширяется и пространство его “диктатуры”. Разве, будучи главным владельцем частной собственности на определённой территории, вы не будете обладать заслуженным — или приобретённым — правом диктовать условия тем, кто решил работать с вами или на вас?
Я говорю об этом потому, что многие любят указывать на недостатки таких предполагаемых “диктаторов”, как Букеле, закрывая при этом глаза на жёсткие и жестокие даже решения демократических правительств, как в Канаде, Австралии и Новой Зеландии.
Я отвечаю на это так: «Ну и что с того, что Букеле — диктатор? Лучше дьявол, которого ты знаешь, если он экономически ответственен и имеет “шкуру в игре”, как при биткойн-стандарте, чем какой-то безымянный, безликий и бесплотный институт, состоящий из народных представителей, не имеющих прямой личной ответственности». Первая организация более ограничена в своих возможностях, чем вторая, которая никогда не платит по счетам.
Здесь будет к месту цитата из К.С. Льюиса:
«Из всех тираний, тирания, искренне осуществляемая ради блага своих жертв, может быть самой деспотичной. Лучше жить под властью баронов-разбойников, чем под властью всемогущих и деятельных нравственных тиранов. Жестокость барона-разбойника может иногда утихать, его корыстолюбие может в какой-то момент привести к пресыщению. Но те, кто мучает нас ради нашего же блага, будут мучить нас без конца, ибо они это делают с одобрения собственной совести. Они, может быть, и скорее попадут в рай, но и с большей вероятностью устроят ад на земле. Сама эта доброта жжёт нестерпимой обидой. Быть “лечимым” против собственной воли от состояний, которые мы не считаем болезнью, — значит быть поставленным в один ряд с не достигшими возраста разума, или с теми, кто никогда его не достигнет; это значит быть причисленным к младенцам, имбецилам или домашним животным»,
Так что я призываю вас не ограничиваться ярлыками — они настолько примелькались в нашем мягком, вечно возмущённом и феминизированном обществе, что всё равно уже не имеют смысла.
Этот сценарий будущего с “сетью диктаторов”, управляющей множеством различных территорий, способен предложить гораздо лучшие возможности и сервисы для жизни, чем любое современное правительство.
На этом пути предстоит решить много вопросов, но главный из них — это привязка к неизменному экономическому порядку в виде фиксированного денежного предложения Биткойна и неподдающейся цензуре прозрачной расчётной сети.
Кому-то нужно будет быть лидерами, но лучше, если этим лидерам придётся работать, чтобы удержаться на своём месте, и нести прямые личные риски, потому что все будут играть по одним и тем же экономическим правилам.
В моём понимании, это куда более справедливый и прочный мир, чем сегодняшний, и я надеюсь, что именно в таком мире будут жить мои потомки.
В заключение
Биткойн одновременно и доброволен, и необходим. Он одновременно хаос и порядок, физический и метафизический. Это живой и дышащий парадокс на очень многих уровнях.
Он позволяет людям стать суверенными по отношению к продукту своего труда, что, возможно, является расширением их собственности за пределы их мыслей, идей, тела и семьи, и влечёт за собой последствия, которые нам ещё только предстоит осознать.
Он даёт людям возможность создавать то, что они хотят, используя своё богатство, и экспериментировать с новыми формами сотрудничества, управления и сосуществования, что неизбежно приведёт к новым экспериментам, как удачным, так и нет.
Мы одновременно увидим анархию, небольшие коммуны, новые формы иерархического порядка и, вполне возможно, эпоху современных монархий.
Возможно, кто-то из вас считает, что я ошибаюсь, и в будущем кто-то построит коммунистическую или социалистическую утопию на основе биткойн-стандарта. Конечно, если кто-то хочет построить город, в котором все жители будут делиться своим богатством по воле и указанию некоего центрального комитета, то пусть дерзает. Я не думаю, что многие останутся жить в таком городе, но это не повод отказывать кому-то в попытке реализовать своё видение.
Весь смысл Биткойна в том, чтобы сделать принудительный коллективизм невозможным. Что получится в итоге, я не знаю, но исходя из принципов, которые мы обсуждали в этой серии, и работ великих людей, которых мы цитировали, можно сделать некоторые предположения.
Биткойн — не про демократию:
- Проблемы с демократией
- Разделение экономики и политики
- Будущее при биткойн-стандарте
БитНовости отказываются от ответственности за любые инвестиционные рекомендации, которые могут содержаться в данной статье. Все высказанные суждения выражают исключительно личное мнения автора и респондентов. Любые действия, связанные с инвестициями и торговлей на крипторынках, сопряжены с риском потери инвестируемых средств. На основании предоставленных данных, вы принимаете инвестиционные решения взвешенно, ответственно и на свой страх и риск.
Подписывайтесь на BitNovosti в Telegram!
Делитесь вашим мнением об этой статье в комментариях ниже.
