Биткойн обычно рассматривается как подлинно демократическая форма денег. Любопытно, однако, что для такой характеристики существует несколько разных объяснений. Кроме того, по меньшей мере одна из этих интерпретаций вызывает некоторые сомнения в том, действительно ли Биткойн все еще представляет собой демократизацию денег, или, возможно, на протяжении многих лет с момента его создания он постепенно утрачивает эту роль. Для того чтобы разобраться, почему эти сомнения закономерны, хотя и несправедливы, полезно понять, какие два типа демократии, согласно класификации профессора из Кембриджа Джона Данна, часто связывают с Биткойном, и почему наиболее важный из них по-прежнему не затрагивается сегодня.
Первая основная форма демократии, согласно разделению Данна, по существу является формой правления. Таким образом, по своей сути, этот тип демократии, в конечном счете – техническая процедура, а не политическое значение. Эта процедура в основном охватывает формирование правительства через ритуал выборов.
В отношении Биткойна эта демократическая функция обычно приписывается предложенной Сатоши системе «доказательства работы», которая будет функционировать на основе механизма «один CPU – один голос». Но, как мы все знаем, эта демократическая функция в действительности не выдерживает критики. В связи с введением ASIC-майнеров и майнинг-пулов, вряд ли кто-либо из пользователей Биткойна сегодня на самом деле имеет хоть какой-то голос в этой специфической процедуре, в то время как те, кто у кого он есть, имеют его в несоизмеримо большей степени.
Но даже при том, что этот процесс специализации, вероятно, до некоторой степени ослабил децентрализованный характер Биткойн-инфраструктуры, механизм «один CPU – один голос» вряд ли следует рассматривать как фундаментальный идеал, поддерживающий Биткойн в первую очередь. Вместо этого он, прежде всего, отражает одну конкретную функцию в рамках протокола: доказательство правильности работы системы. И хотя эта специфическая функция, очевидно, является одной из основных технологических инноваций, поскольку помогает решить проблему двойной траты, кажется, она всё-таки имеет мало общего с идеологией.
Более того, характеристика «демократии» как «большинства голосов» является в первую очередь весьма ограниченной интерпретацией демократии. Скорее, идеология демократии, разработанная на протяжении веков политическими философами, кульминацией которой стали американская и французская революции восемнадцатого века, включает в себя различные идеалы эпохи Просвещения. И эту последнюю версию, вероятно, следует рассматривать как наиболее важную из двух типов демократии, различаемых политическими теоретиками, такими как Данн. К счастью, именно этот тип демократии по-прежнему в большой степени присутствует в Биткойне сегодня.
Равенство
Одним из присущих Просвещению идеалов, которым проникнуты как демократия, так и Биткойн, является понятие равенства. По сути, этот идеал состоит в том, что все люди должны иметь равные права в соответствии с законом, и включает в себя такие вопросы как свобода слова и право собственности. Безусловно, этот идеал всецело присутствует в Биткойн-протоколе. В отличие от банковских денег, которые при желании можно подвергнуть цензуре (как это показала миру история с банковской блокадой Wikileaks), платежи в биткойнах абсолютно невозможно цензурировать, поскольку эти платежи не требуют посредника, и в буквальном смысле состоят из криптографически защищенной информации – в чистом виде аналог свободы слова, если хотите. По тем же причинам, о произвольной конфискации богатства – как, например, случилось на Кипре – просто не может быть речи, пока биткойны надежно хранятся.
Кроме того, организационная структура, стоящая за Биткойном, в действительности гарантирует невероятно высокий уровень равенства. По сути, ни один человек не имеет большего влияния на протокол, чем другой, и никто не вправе менять правила для своей собственной выгоды. Ни сам изобретатель, Сатоши Накамото, ни крупные игроки, такие как близнецы Уинклвоссы, не могут вносить изменений в Биткойн-код, не достигнув консенсуса с пользователями. Таким образом, в резком контрасте с финансовыми лобби-группами огромной силы, осуществляющими денежно-кредитную политику многих народов, или кажущимися слишком большими для провала статусными современными супербанками, каждый Биткойн-пользователь действительно имеет равные права с остальными в сети.
Народный суверенитет
Второй важнейший принцип, лежащий в основе современной западной демократии – это идеал народного суверенитета. Основным догматом этого принципа, который восходит к общественному договору Томаса Гоббса, является легитимизация принципа господства права с согласия управляемых.
И независимо от законности или целесообразности этого договора в отношении современных национальных государств, центральные банки проводят свои денежные операции без малейшего согласия населения. Мало того, что они намеренно удалены из демократического политического процесса (пресловутая “независимость центробанков”), всего лишь небольшая часть населения понимает, чем же вообще заняты эти учреждения на самом деле.
Кроме того, нет никаких сомнений в том, что частные банки управляют денежной массой без нашего согласия. И да, в их распоряжении находится действительно огромное количество денег – гораздо большее, чем у всех остальных людей вместе взятых. Вопреки распространенному заблуждению, банки на самом деле не берут взаймы у центробанка эмитированные деньги, даже косвенно, как предполагает модель денежного мультипликатора. Фактически, на самом деле они создают свои собственные деньги из ничего, чтобы кредитовать остальных и получать с этого процент. А ведь частные банки никак не подотчетны общественности, как это ясно показало абсолютное отсутствие ответственности банкиров по результатам финансового кризиса 2008-го. Грубо говоря, наша нынешняя денежная система превратила народный суверенитет в жалкий фарс.
Биткойн, на далекой противоположной стороне спектра, в буквальном смысле существует благодаря согласию своих пользователей; если они не согласны с правилами протокола, они просто не будут использовать его. И это использование, в свою очередь, является тем, что придаёт ценность валюте. В конце концов, без своих пользователей Биткойн был бы не более чем исходным кодом. Более того, Биткойн не просто правит с нашего согласия – он вообще существует с нашего согласия.
В более широком смысле, неудовлетворенные биткойн-пользователи могут просто принять решение отозвать свое согласие, и, возможно, использовать существующий вариант системы для создания нового – переключиться на новую валюту. И этот процесс на самом деле происходит. Неудовлетворенные алгоритмом майнинга биткойна пользователи отказались от него (целиком или частично) – в пользу лайткойна. Неудовлетворенные «потерей» энергии в Биткойне поддерживают пиркойн. А недовольные самим сообществом Биткойн, “отсутствием в нем фана”, поддерживают догекойн. Потенциально, пользователи могут отозвать свое согласие у Биткойна в будущем для передачи его в пользу любого альткойна, который с их точки зрения будет представлять их интересы. Они могут «голосовать ногами».
Самоуправление
Наконец, третьим и, возможно, самым важным политическим значением, лежащим в основе современной западной демократии, является принцип самоуправления. И вполне можно утверждать, что организационная структура программирования с открытым исходным кодом является, безусловно, лучшим способом для простых людей развить свои способности к самоорганизации из всех когда-либо изобретенных. Любой из пользователей свободен внести свой вклад в правила (в код) системы. С Биткойном теперь впервые не нужно делегировать небольшую группу людей для управления остальными, вместо этого передав власть универсальному, поддающемуся проверке исходному коду, написанному людьми для людей. Это действительно революционная форма самоуправления.
Конечно, некоторые из наиболее выдающихся экономистов нашего времени утверждают, что ничего хорошего в этом нет. По их словам, деньги не должны управляться “простыми людьми”. Они считают, что деньгами должны профессионально управлять эксперты, например, в целях стабилизации их стоимости, или чтобы гарантировать экономическое процветание. Согласно этим экономистам, если люди, как предполагается, имеют право голоса в этой области, то, по крайней мере, их влияние на систему должно быть сугубо косвенным.
Но знаете что. Именно об этом спорили величайшие политические мыслители предшествующих эпох – в том числе, например, Платон, Монтескье и Гоббс – о самой демократии. Все они ожидали, что общество в конечном итоге скатится в ужасный хаос, если государственная власть хотя бы частично не будет провозглашена самодержавной. Действительно, вплоть до 1800-х годов термин «демократия» был чуть ли не экстремистским словом, увековеченным «неисправимыми диссидентами», как выразился Джон Данн: «Демократы того времени находились на периферии интеллектуальной и далеко за пределами политической жизни практически всех своих современников».
Звучит на удивление знакомо, не правда ли?
Источник: Bitcoinmagazine.com
